на поле, где были сожжены цветы – не должны, цвести новые.

[roscoe]

Забавные руки, полные крови. Когда она высыхает, ты видишь четкие линии, как проложенные шпалы, своей судьбы. Твоя рука, замершая, и шершавая. На твоей мертвой руке, видно множество дорог, которые ещё что-то могут. Как в резьбе по дереву, мастер вкладывающий душу, всего себя в своё творение. Круги на деревьях, обзываемые вечностью, мудростью, жизнью. На них есть цена, и предначертанная смерть, где время и судьба убийца. Так и руки, ладони в которые мастер вдохнул жизнь.
Он сказал, держи сам. Он сказал, держи крепко-крепко.
Он сказал, ты можешь только сгнить.

Можно ли назвать резьбой, шрамами? Красная, холодная ли, теплая. мертвая рука не знает. Но всё это не имеет значение, красная жидкость заполняет эти шрамы, и они вроде бы, становятся полными. Но время убийца
через время кровь высыхает, и становится бледной. почти сливается с рукой, и становится похожей на клей. Такой рукой не сжать,
шрамы не должны становится, полными.
и ты
уже не можешь,
быть
полным.

твоё тело,
это шрамы-шрамы.